Софья Козич
Это Виктор Иванович ловко притворяется в небе луной
«Река». Театр «Мастерская» (Москва). Пьеса, музыка, песни и постановка — Алексей Паперный, художник Петр Пастернак
Из бас-гитары несется стук колес поезда. Фонарик на голове басиста, сидящего на авансцене, освещает путь последней электричке. За ним вагон, где спят, покачиваясь, Человек в шляпе и Толстый. За нарисованной на занавеске дверью в тамбур стоят два мента, Коля и Петр. Каждый крен электрички сопровождается скрипучим стоном аккордеона. «Где болты?» — вскакивает в холодном поту Толстый. Болты, конечно, в портфеле, но аккордеон уже взял за душу: «Я так хотел стать матросом… и не стал». Он едет дальше со своей тоской, выпадая из круга внимания драматурга и режиссера Алексея Паперного, а оставшиеся выходят на станции Крекшино: Человек выбегает за слетевшей с него Шляпой, менты идут к машине, ссорясь по пути из-за убийства паука. Тут-то их и настигает судьбоносная встреча с баянистом Мишей.
Баянист. Я вышел на перрон, а там они. Мы стали петь…
Следователь. Стали петь? С чего это вдруг?
<…>
Баянист. Душа, гражданин следователь, запела не спросясь… тут нет ответа. Ведь как рождается песня? Так и рождается — от невысказанности чувств, от томления души, от желания оторваться от….
Действительно, песня «Желтый лист» заставила Колю и Петра забыть о ссоре и даже начать вальсировать. Это лейтмотив спектакля, мелодия кажется смутно, до боли знакомой. Тоскующий по прошедшим дням гармонист, летящий желтый лист, а место действия — берег реки и лес. И речь будто бы идет об известной песне «В лесу прифронтовом» Матвея Блантера и Михаила Исаковского, но текст и музыка другие. Их придумал Алексей Паперный по мотивам этой старой песни. Почти так же создавали свою песню Блантер и Исаковский, посвящая ее популярной в начале XX века мелодии «Осенний сон» британского композитора Арчибальда Джойса. Каждому из главных героев дана возможность обрести то состояние души, когда должна родиться песня. Поэтому линейное развитие сюжета прерывается лирическими отступлениями героев, у которых «душа оторвалась от…». Так в разговоре со следователем баянист Миша рассказывает не о ссоре ментов Петра и Коли, закончившейся ДТП, а о том, как влюбился в продавщицу ларька № 8 Елену Олеговну. Следователь сначала нервничает, а потом решает уйти в леса с любимой кошкой Римой.
В пьесе разные сюжетные линии прихотливо переплетаются между собой с помощью хорошо продуманных случайностей. Все действующие лица плутают по крекшинским лесам. Человек в поисках шляпы случайно натыкается на изменившую, но все равно любящую его Машу (Алексей Гиммельрейх и Варвара Турова). Мент Коля (Александр Шестоперов) после ДТП, чувствуя себя виновным в смерти Петра, ударяется в толстовство, цепляет все время отклеивающуюся бороду и называется отцом Дмитрием. Мента Петра (Алексей Шабханов) спасает от раны Серега (Андрей Кочетков), человек на плоту. В речном магазине торговец Савельич (Владимир Гочуа) в приложение к зарядке для телефона дарит героям два баяна. А баянист Миша вместе со своей возлюбленной Еленой Олеговной просто приходит в лес на пикник. В конце концов стечение обстоятельств приводит к уникальной комбинации — встрече четырех баянов. Баянисты вместе с Еленой Олеговной хором поют песню «Желтый лист», им подпевает Верба. Крекшинские леса оказываются многонаселенными, и даже Шляпа, слетевшая с головы Жени в начале, превращается в отдельного персонажа.
Словами из песни Алексея Паперного «Айс Лу» можно точно описать способ актерского существования в его театре:
А над городом татуировка
А над лесом оскал золотой
Это Виктор Иванович ловко
Притворяется в небе луной.
Так же в спектакле «Река» Ирина Паперная прикидывается Птицей, размахивая краями темного тонкого пончо; Василиса Васильева, Мария Панкратова и Татьяна Драйчик ловко притворяются мотыльками, волнами и камышами, Арман Сирунян — Ветром. Анна Хвостенко играет то Вербу, то Шляпу, которая развлекается с мотыльками и устраивает гонки с помощью вихрей влюбленного в нее Ветра. Утопленница, словно наяда, плавает по реке с песнями о своем падении то в интерьерах Волги, то Стамбула: «Танцевала я танцы на стуле без докУментов, без выходных» (стилизация под городской фольклор).
Костюмы у «природы» просты, как будто их сделали для школьного кружка, сценография — тоже: черная сцена и минимум реквизита — весло для Сереги, подушка с одеялом для Петра, коврик для Кошки (Анастасия Борисова носит его с собой свернутым в трубочку). Между сценами под тягучие размышления аккордеона проползают занавески с русскими речными пейзажами. Спектакль на первый взгляд может показаться почти самодеятельным, примитивным. Но это простота другого рода, корнями своими уходящая в театр абсурда. «Река» — это лишь эпизод из жизни космоса, возникающего в песнях Алексея Паперного. Там «день вчерашний видит наши спины», «там за лесом у реки марсианин без башки», там «в траве скрежетали зубами сверчки», там «спелые яблоки землю с дерева падают на»…
Растворяется Виктор Иваныч
Занимается в небе заря…
Плывущие по реке люди с проснувшейся душой не выбирают, нужно им это или нет, душа просыпается сама по себе от первой же ноты хорошей песни. Главное у Алексея Паперного не история, не конфликт и его разрешение, а именно песня. И состояние человека, который вдруг захотел ее спеть.
